Антонио вздрогнул и поднял голову - в дверях стоял мастер Никколо. Желтое пламя свечи металось темными бликами на его толстом красном лице. Амати был грозен и спокоен.
- Объясни мне, мой мальчик, что делаешь ты ночью в мастерской? Разве ты не знаешь, что ученикам разрешается входить сюда только вместе со мной?
Антонио испуганно смотрел ему в глаза и видел, как в зрачках мечутся холодные молнии. От слабого дуновения ветерка трепетал на столе листок с записями и цифрами, придавленный деревянным кронциркулем.
- Почему ты молчишь? - спросил Никколо. - Твое молчание говорит об испуге, а испуг - о дурных намерениях. Честному человеку нечего бояться...
- Человеку всегда есть чего бояться, - тихо сказал Антонио. - И в первую очередь - себя самого...

Никколо Амати захохотал:
- Значит ты, мальчик, решил за одну ночь узнать то, что ищет род Амати сто лет? Дай сюда листок!
- А теперь повтори на память ход кривой верхней деки.
Антонио молчал.
- Ну! - крикнул Амати.
- Три - ноль, три - один, три - один, три - три, - стал быстро перечислять цифры Антонио, их было много, этих цифр. - Три - семнадцать... три - двадцать один...

Амати открыл шкафчик, налил в оловянную кружку палермского алого вина, залпом выпил, и Антонио видел, как несколько капель черными точками пали на кружева его сорочки.
- Если бы мне не жаль было дерева, я велел бы сделать тебе скрипку по этому промеру. Может, у тебя купил бы ее за несколько байокко бродячий музыкант...
- Почему, учитель? Я взял вашу "Анжелу" как образец!
Старый Никколо снова захохотал:
- Потому что в сорока трех точках промера ты один раз ошибся, и, кроме меня, этого бы никто не заметил. Но скрипочка твоя годилась бы только для балагана.

- Один раз? - переспросил ошарашенно Антонио.
- Да, один раз. Этого достаточно - скрипка звучать не будет. Но дело не в этом - ты мог и не ошибиться, через несколько лет ты научишься хотя бы мерить правильно. И тогда, как дурацкая бессмысленная обезьяна, ты сможешь скопировать мою скрипку. Доволен?
- Я был бы счастлив сделать что-нибудь подобное, - испуганно сказал Антонио.
- Принеси мне холодной воды и апельсинов, болван. На большее ты все равно не способен.

Антонио подал мастеру глиняный кувшин холодной воды и плетенку с апельсинами. Никколо вновь плеснул в кружку вина, долил воды и стал выжимать в нее сочные ароматные плоды. Апельсины лопались в его толстых сильных пальцах, и в неровном свете свечи казалось, будто над кожицей их поднимается пар.

Мастер забыл про Антонио. Потом он поднял голову и посмотрел иронически на него:
- Говоришь, был бы счастлив? А тебе не приходило в голову, почему бы другим мастерам не купить вскладчину мою скрипку - они ведь дорогие, - радостно засмеялся Никколо. - Разобрать, скопировать и научиться делать скрипки, такие же, как мои? А? Ты что думаешь об этом?

Антонио молчал.
- Промер скрипки можно украсть, - сказал Никколо. - Разобрать и измерить. А лак ты как украдешь? Лак, который мы варим сто лет, и каждый раз он у нас получается новый? Ты его как украдешь? Он ведь у меня здесь, - постучал себя по красному залысому лбу Амати. - А без лака не будет звучать скрипка так, чтобы по звуку издали сказали - это Амати!.. Породу дерева, возраст его, место среза, способ промывки, затем сушки, пропитку лаком, нанесение его - тоже украдешь?
Мастер сделал два больших глотка, задумчиво посмотрел на свечу, не спеша сказал:
- Но разве в лаке дело? Это дураки думают, что богатство дома Амати - секрет лака. Хочешь расскажу секрет лака? Которым покрыта "Анжела"?
Антонио отрицательно покачал головой. Николло выжал в кружку еще один апельсин, поднял глаза:
- Твое счастье, что отказался. А то выгнал бы.
- Я понимаю, - кивнул Антонио.
- Ничего ты не понимаешь, - сказал Никколо. - Но я надеюсь, что еще поймешь. В тебе есть одержимость, и жаль, если пропадет это все попусту. Мне ведь не только секрета жалко...
- А чего?
- Тебя. Ты маленький фанатик. Есть такие послушники, но у них дело пустое, умирают в тоске и разочаровании. Даже перед святым причастием врут. А ты можешь умереть счастливым...

- Как?
- Искать, учиться, а потом творить. Я сорок три точки промера наизусть помню, потому что каждую искал долгие годы. Если ты не найдешь своих точек - значит зря я с тобой вожусь...
- И умру я в раскаянии и тоске... - тихо повторил Антонио.
- Да. И пока ты будешь учиться, тебя не будут покидать муки исканий, страдание неудовлетворенности и стыд бессилия твоего. Истина, как человек, рождается в боли, страшном усилии всего нашего бренного тела и высоком воспарении души. А скрипка подобна человеку...

- И все-таки я могу не постигнуть этого, - в смятении сказал Страдивари. - Ведь может так случиться, что я и не научусь делать скрипки!
Никколо Амати сидел на верстаке, выпятив толстый свой живот, с любопытством глядя на него из-под седых клочкастых бровей.

- Скрипки не делают. Делают бочки и скамейки. А скрипки, как хлеб, виноград и детей, рождают и взращивают.
Не сеют хлеб в январе, не мнут виноград в мае, и человек должен созреть, чтобы родить себе подобных. Свою скрипку ты еще должен зачать в себе и долго вынашивать. Пройдет много времени, и тебе будет казаться, что ничего не меняется. Но незаметно для тебя пальцы твои будут приобретать гибкость и твердость, глаз станет светел и прям, как солнечный луч, а слух изощрен и трепетен. И тогда воображение представит тебе, как в юношеском сне, сладком, зыбком, мгновенном, то, что ты ищешь.

Эта скрипка будет, как первая женщина в твоей жизни - широкими полными бедрами разойдутся обечайки, тонок и строен будет стан ее грифа, изящно, как поворот шеи любимой, наклонится завиток, а эфы загадочными волнующими складками очертят ее лоно.
И она подаст тебе свой голос - нежный, ласковый, поющий, и не будет мига более полного счастья - сколько бы тебе ни довелось прожить, - чем это мгновенье сладостного обладанья! И тебе будет казаться: ничего прекраснее в мире не может быть и продлится это вечно.
Но гением становится только тот, кто отдал всего себя творению своему без остатка и в разгаре счастья уже чувствует холодок неудовлетворенности - он уже вновь возродился для мук и страданий в поиске совершенства...

Также можно сказать и о ручных методах лечения....

холодок неудовлетворенности...

- Круто звучит!

---

Курсы массажа в Краснодаре, Диагностика и лечение болей в спине.
Учебно-Оздоровительный Центр ДОРСАЛ-ЮГ. Велнес Центр. Лицензия №07011, от 21.08.15.
г. Краснодар, пр-т Чекистов 33, корп. 3.
8(918)684-69-78

http://dorsal.ru
https://vk.com/kursymassage

Надо ли вкладывать в работу душу?- если Вы любите свою работу (то что Вы делаете)- вы вкладываете душу. Будь это горшок, картина, стихи или массаж.

Иначе, зачем это делать? .....

---

http://www.cprm.ru/
«Центр Подготовки и Развития Массажистов»

Надо. Иначе ничего не получится

Вообще-то работу работают за деньги. Ну, потому что жрать хочется. Как бы. А работу все мы ненавидим. Ибо, будь у нас деньги, хрен бы мы работали - лежали бы под пальмами, и бананы жрали.